Подключаясь к теме, предложенной Санычем, о неизведанном и странном, расскажу маленькую историю, которая случилась ещё в студенческие годы. Мы тогда учились на 4-ом курсе. Январь, крещенская ночь, в комнате у первокурсниц идут гадания. Мы со Стасом присутствуем при этом событии в качестве наблюдателей. Вертится блюдце, вызывают душу Есенина. Есенин, конечно, хулиган был известный... Поэтому его месаги полны ненормативной лексики. А вот стихов нет, как нет. Ладно, хоть что-то отвечает. Периодически взгляды девчонок обращаются к портрету Есенина, который на стене висит. Атмосфера таинственности полная: полумрак, свет только от чадящих свечей, блюдце крутится, подгоняемое потусторонними силами. Жутковато. И тут одна из девиц отваливается от стола и впадает в состояние, которое обычно обмороку предшествует. Глаза огромные, губы шепчут всякую неразборчивость, а рука её на портрет указывает. Все взгляды обращаются к изображению поэта-гуляки. А там... явственно проявляется кровавый след возле губ. Панику в рядах женского контингента трудно описать. Я подхожу к стене и обнаруживаю красную нитку на портрете, которую, пользуясь всеобщей увлечённостью, туда незаметно прицепил Стас... Атмосфера разряжается. Но гадать в этот вечер больше никто уже не хотел. Хотелось выпить. И выпили. И даже Стасу налили, хотя могли бы и наказать.
Вот такая встреча с "неведомым" случилась в 4-ом общежитии в 1981 году.